Некрасов: Давайте.

Некрасов: Абсолютно. Никто до нас такого не делал, да и после нас только одна «Евросеть» с ценами, но эти цены у нее появились после наших цен, поэтому…

Малыхина: Это последствия ценовой истории?

Некрасов: Да.

Малыхина: Я напомню, Группа «На-На» полуобнаженная, куча роликов с травести и Зазой Наполи – чего там только не было, Деды Морозы…

Некрасов: Группа «На-На» - это «Давай понюхаем вместе!». То есть, это спорно, но…

Малыхина: Я что-то сейчас задумалась… 90-ые годы, вроде все правильно, конец 90-ых…

Некрасов: Бабушки писали письма в мэрию Москвы: «Мы не можем, они же в трусах, мы не можем спать, у нас пропал аппетит, давление. Мы говорили: «Приходите к нам в магазин, мы вылечим. Женское давление пройдет просто в течение суток».

Малыхина: А как так получается? В первой части нашей программы вы сказали, что концепция маркетинговая была про женское счастье, про женщин и так далее, все же это должно быть как-то элегантно, красиво, платья со шлейфом, и тут, вдруг, какой-то такой эпатаж. То есть, позиционирование одно, а реклама, которая сообщает некий месседж, совершенно иная. Как это?

Некрасов: Она не иная. Понимаете, первая реклама, которую делала Заза - это все-таки травести, и мы работаем на женщину и нам интересна только женщина, у нас почти 90% продаж – это женский ассортимент. Мужчины у нас были, как вам сказать, как бесплатная страничка к журналу «Огонек».

Малыхина: Ладно, но после ролика с Зазой Наполи на гей-порталах активно обсуждалась тема того, что «Арбат Престиж» - единственная парфюмерная сеть, ориентированная не только на женщин, но и на всех остальных. И очень это хвалили.

Некрасов: Я хочу вам сказать, что у нас работало огромное количество продавцов, которых набирал не я, и я даже их не видел, набирала их дирекция по продажам, потому что они самые лучшие продавцы.

Малыхина: С женщинами вообще, по-моему, как-то проще общаться и понимать.

Некрасов: Может быть и проще, но это были самые лучшие продавцы и больше всех они зарабатывали. И на них приходили женщины, которые хотели с ними общаться. Ведь комфортно, это когда тебя не грузят и не говорят: «Купи этот крем, потому что он стоит 5 тысяч рублей или 3 тысячи рублей». А ты приходишь просто к парню, и парень тебе говорит: «Хочешь быть красивой? Там вот есть крем за 200 рублей, есть крем за 50 рублей, есть крем за 3 тысячи. Какой у тебя кошелек, сколько у тебя денег есть».

Малыхина: В чем природа эпатажной рекламы? Как вы ее придумали? Почему решились на такой острый край?

Некрасов: Потому что нужно было привлечь покупателей. Нужно было показать покупателю, что есть другая сеть, ориентированная конкретно на женщину. Вы вспомнили «На-На» и танцующих полуобнаженных парней – да, они танцевали и изображали большое счастье, потому что это так и было. Мы ориентированы на женщин.

Малыхина: Если бы «Арбат Престиж» существовал сейчас, какая бы была реклама?

Некрасов: У нас Новый год.

Малыхина: Все равно?

Некрасов: У нас Новый год, но он был бы другой.

Малыхина: Я имею в виду, ушла бы эта эпатажность? Вот «Евросеть». Они побыли со своими ценами, посочувствовали им и потом перешли в разряд таких общепринятых, общедоступных рекламных месседжей без франтерства.

Некрасов: Ну, знаете, это сложный вопрос, потому что все кто говорит об «Арбат Престиж», говорят: «А у нас Новый год». Это настолько плотно сидит в голове. Если ты говоришь «А у нас Новый год», не надо думать, что это кто-то другой, кроме «Арбат Престиж».

Малыхина: Я имею в виду, крайности эти, они бы были?

Некрасов: Я думаю, что да. Может быть, они бы были другими, но они бы были. Другой креатив. Например, первый шампунь, который мы продавали, был за 19 рублей. Мы его продали 65 тысяч штук за 3 дня. Женщины приходили, хотели купить, а он продан. Это была акция. Мы заказываем этот товар у производителя, производитель поставляет в магазин, мы его продаем и все, кончился, начинается другая акция.

Малыхина: Ну это же отличный маркетинговый инструмент, вы выставили одну позицию по 19 рублей, а человек все равно что-то еще купит уже по обычной цене. Это же корзина, которая набирается. В этом смысл?

Некрасов: Вы знаете, на самом деле, большая ошибка многих, что они думают, что, я такой умный, а все эти остальные женщины лошицы от рождения. На самом деле, это ложь. Ее обмануть невозможно.

Малыхина: То есть, придет, за 19 рублей купит, а остальное не возьмет?

Некрасов: Он придет, найдет, что ей нужно за 19 рублей, и она тут же найдет продукт, который абсолютно устраивает ее по ценам. Но ее обмануть никогда не возможно. И если уж мы с вами коснулись цен, то откуда такие цены? У нас на огромное количество ассортиментного перечня, который был в магазинах, были специфические цены. Эти цены были больше похожи на американский рынок, нежели на рынок Российской Федерации, и тем более рынок французский. И антимонопольной службе нужно помочь увидеть, почему на американском рынке губная помада Chanel стоит 15 долларов, а в России она стоит 50. Почему?

Малыхина: Ну у нас как объясняют – таможня, еще что-то там.

Некрасов: Это потому, что кому-то из марок хочется, чтобы была такая цена. Потому что они считают, что Россия…

Малыхина: То есть, это отпускная цена на Россию? Это не розница, которая зарабатывает всю эту разницу между российской и американской ценой, условно говоря?

Некрасов: Это розница зарабатывает, но вопрос не в этом. Для производителя губная помада стоит, что для России, что для Америки – одно и то же производство. Уж если одно и то же производство, то цена должна быть американская, а не французская, и не тем более русская. Если во Франции эта цена, примерно, 35 евро, то в России она вообще непонятно где. А это позиция марок. А мы эту позицию абсолютно рушили каждый день. И мы никогда не слушали марку о том, что она хочет, чтобы было вот так. Хочешь вот так? Но это все равно будет как-то по-другому.

Малыхина: При ваших объемах, если вы продавали такие объемы, они, конечно, под вас подстраивались.

Некрасов: Не подстраивались.

Малыхина: Нет?

Некрасов: Нет. Они только сейчас жалеют о том, что сейчас нет «Арбат Престиж». На сегодняшний день нет такого национального игрока, который продаст такие объемы, какие продавал «Арбат Престиж». Потому что, если вы пойдете в магазины, то там всплеск перед 8 марта, перед Новым годом, на 23 февраля. Во все остальное время все спокойно и тихо.

Некрасов: Хорошо, День торгового работника. Но вы видели, чтобы из магазина выезжали телеги с кучей подарков?

Малыхина: С тех пор, как «Арбат Престиж» закрыли, куч не видели.

Некрасов: Но они же были, мы же не можем сказать, что этого не было. И все производители были в магазинах «Арбат Престиж» и смотрели, кто покупал. Они спрашивают: «А почему вы покупаете?». Женщина одна могла купить на 100 тысяч рублей – это большие деньги, очень большие деньги. А могли купить и на 500 тысяч, и на миллион. Она приходит и говорит: «Я покупаю себе крема люкс, де-люкс», к примеру, баночка которого стоит 30-40 тысяч рублей за 5 миллилитров.

А дальше она покупает наборы - мыло, шампунь, краски для волос. Она говорит: «Я покупаю, потому что у меня дома домработница работает, поварихи, няньки, плюс покупаю подарки своим подружкам». И она говорит: «Да, я трачу миллион рублей, и что дальше? Имею право». И она имеет право. И таких было, чтобы мы понимали, не 100 человек или тысяча - их были сотни тысяч. Большинство было людей, которые тратили на себя в среднем полторы-две тысячи рублей – не так много, но и не мало.

Малыхина: Куда же они делись-то? Они перераспределились между конкурентами и снизили свой чек?

Некрасов: Огромное количество людей, которые начали покупать продукцию в Duty Free.

Малыхина: Ездить стали гораздо больше.

Некрасов: Начали больше ездить, начали тратить дикие деньги в Duty Free, оставлять эти деньги не в России и платить с них налоги, а оставлять деньги в оффшорных зонах. Duty Free – это какая у нас зона? Безналоговая. Ну типа. Но если она на территории Российской федерации, там, я думаю, какие-то налоги попадают в Российскую федерацию. Но если она находится в Париже или на Кипре - мимо нас в данном случае пролетели.

Малыхина: Вы сами упомянули «Евросеть» в разрезе рекламы и скидок.

Некрасов: Они гениальные парни. И Евгений, и Тимур, просто гениальные. Я лично их знаю, они гениальные парни.

Малыхина: Просто мне кажется, что пример ваш - «Арбат Престижа» - и пример «Евросети» за последние 10 лет, наверное, - это два гигантских бизнеса, которые были созданы с нуля из ничего, были созданы людьми, которые не имели отношения к сырьевому бизнесу, к залоговым аукционам, к каким-то предприятиям, то есть все, в чем обвиняют предпринимателей 90-х.

Некрасов: Вообще. Даже близко.

Малыхина: И оба бизнеса были в рознице и были гигантского масштаба. Один существует, другого, к сожалению, уже нет. Евгений достаточно активно выражает свою позицию по поводу того, что произошло с «Евросетью» и вообще комментирует, участвует в политической жизни. Как вы на это смотрите, вот такой подход, и какой ваш взгляд на то, что произошло? Когда, действительно, бизнесы, по сути, сделанные с нуля и абсолютно фантастические, вот с ними такие метаморфозы происходят?

Некрасов: Но это же жизнь. Вы знаете, вот мы на эту тему можем очень много говорить, а вот жизнь, она приносит какие-то свои коррективы и все. Там у Евгения одна позиция и он имеет право на нее. У меня другая позиция. И я, если сказать искренне, жалею ли я? Думаю, что нет. Я только жалею о тех людях, которые работали там – 4,5 тысячи - для них, для многих этих людей эти фамилии, имена этих девчонок, какие-то знаете, как из сказки какой-то, они не существуют.

Я вот ездил на могилу к родителям на Украину, и в Duty Free во Внуково подходит ко мне девушка, плачет и говорит: «Вы помните меня?». Я говорю: «Помню», хотя, безусловно, я должен сказать, что не помню. Она говорит: «Меня зовут Света. Я у вас была менеджером в таком-то магазине. Владимир Ильич, пожалуйста, откройте магазин. Я все брошу, я хочу прийти к вам работать». Что я мог сказать? Я говорю: «Свет, ну, вот жизнь. Сегодня ты работаешь здесь – работай». Сегодня она директор магазина. То есть, эта Света не просто какая-то продавщица. И понятно, у нее такой опыт. Она говорит: «Я научилась всему в «Арбат Престиже». Это ведь дорого стоит. Потом вторая продавщица подошла в том же Внуково, и тоже говорит: «Владимир Ильич, заберите нас отсюда». Сложно. Это знаете, это же жизнь.

Некрасов: Я сел в самолет, выпил 100 грамм водки и подумал, что как-то вот жизнь, она такая многогранная и смешная, что просто иногда даже, знаете, жалко, что не сможешь этим людям как-то помочь. Вот хочется помочь. А потом я поехал в другой магазин, совершенно случайно, меня попросили посмотреть маркетинг магазина. Просто у моего друга есть магазины большие, к парфюмерии не имеет отношения. Он говорит: «Вов, посмотри, у тебя светлый глаз, скажи, чего не хватает?». Я поехал и совершенно случайно иду, и тоже выходит из магазина директриса, и говорит: «Я у вас работала в магазине. Владимир Ильич, заберите меня оттуда». Я говорю: «Да вот, как бы…»

Малыхина: Пока нет. Это про людей, это про ответственность. Потому что у всех предпринимателей всегда есть такое: и за себя и за того парня. А вот личное, личное ощущение. Как быстро вы, не знаю, пришли в себя что ли? Любой человек, который отходит от дел даже в спокойном режиме, он занимается каким-то самокопанием: а правильно ли я, а вовремя ли я. Вот внутренний настрой?

Некрасов: А вы знаете, нельзя жить прошлым. Вот я не могу жить прошлым, потому что прошлое - это дорога в никуда. Ведь когда ты начинаешь жить прошлым, то, что вы сейчас говорите - самокопание, ты начинаешь себя закапывать сам себя землей. Не могу. А может быть, надо было сделать вот так, а почему я не сделал вот так, а ведь я мог пойти вот так, а вот я там…

Малыхина: Мог раньше бы то-то…

Некрасов: Да, я там мог бы там вот это, а я там мог бы еще…

Малыхина: Вы останавливали себя или у вас просто внутренняя формовка такая?

Некрасов: Нет. Я такой человек. Понимаете, я внутренне всегда позитивен. Я смотрю на жизнь абсолютно завтрашним днем и только позитивно. То есть, я не смотрю на жизнь, как бы я мог бы жить вот там когда-то. Я даже так не думаю, у меня так мозги не устроены.

Малыхина: То есть, у вас нет внутреннего чувства обиды какой-то, почему так?

Некрасов: Знаете, обижаться нужно на себя. Вот обижаться нужно на себя, потому что когда ты не сделал… Например, я хотел в своей жизни со второй, третьей женой, чтобы был ребенок, но не получилось. Но так как мне уже 50 лет, в принципе, могу встретить девушку своей мечты, наверное, могу, но это очень сложно. Вот чтобы встретить ее и сегодня стать, наверное, счастливым и смотреть на жизнь совершенно по-другому и другими глазами, наверное, невозможно. Вот что бы ты сейчас не делал, я о себе говорю - а невозможно. Вот так не бывает просто, хотя, может, у кого-то бывает…

Малыхина: Всякое оно бывает.

Некрасов: Ой, нет. Вы знаете, иногда такая любовь приходит, что просто ты даже забываешь, как тебя звали.

Малыхина: А сейчас что вы планируете делать? В бизнесе вас стоит ожидать в ближайшие 5-10 лет? Вам интересно вообще, дразнит эта тема? Или уже пробовали, делали, уже не хочется?

Некрасов: Забавный вопрос. Огромное количество проектов, когда я вышел из каких-то мест, мне начали сыпаться предложения: «А пойдем, Вова, туда, пойдем сюда. Владимир Ильич, пойдемте сюда, давайте это». Все же зовут в розницу, только розница разная - или она парфюмерная, или это продукты питания, или другая розница. Но розница забирает кучу времени. Вы знаете, в свои 50 лет я не хочу сказать, что я старый, я не чувствую себя немощным, но хочется уж если пойти куда-то, чтобы тянуло.

Малыхина: Чтобы дразнило, хотелось.

Некрасов: Да. Вы на работе сегодня, вы работаете, а я сегодня у вас отдыхающий. А вот вы улыбаетесь, вы вся в позитиве. Почему? Вам нравится.

Малыхина: Так я тоже не на работе. У меня же тоже отдых.

Некрасов: Так я о чем и говорю – вам нравится. Вот и я бы хотел – чтобы я пошел и мне нравилось. Как я приходил на работу в 8 утра и заканчивал в 10-11-12.

Малыхина: Пока не намечается такого, пока не видите?

Некрасов: Пока не готов. Я подумал по-другому – все-таки надо устроить свою личную жизнь, которой нет.

Малыхина: С 8 утра можно и начинать.

Некрасов: Я так и подумал. Подожду чуть-чуть, может быть, что-то состоится в жизни позитивное.

Малыхина: А все-таки, если говорить про ваш такой рынок, альма-матер, ваш рынок парфюмерно-косметический - что можно было бы на нем сделать? Что, может, вы и не хотите, но что вот могло быть востребовано сейчас, в 2012-м и что могло бы поменять рынок?

Некрасов: 2012-й?

Малыхина: Вообще есть ли бизнес-ниша сейчас?

Некрасов: Есть.

Малыхина: А что это могло бы быть?

Некрасов: Самое простое - это открыть большой магазин, уже абсолютно понятно какой, уже абсолютно понятно, какого формата, понятно, с каким ассортиментом.

Малыхина: Нам не понятно.

Некрасов: Ну, мне понятно.

Малыхина: А вы нам в общих чертах что-нибудь намекните, чтобы мы хоть пофантазировали, мало ли. Нас же сейчас смотрит народ, так сказать, для себя на салфеточке решает формулу.

Некрасов: А пускай они вам напишут письма, я им помогу идеями. Мне очень интересно, чтобы пришли молодые парни и девчонки, которые построят собственный бизнес. Это очень интересно. Потом, ведь многие боятся.

Малыхина: Конечно.

Некрасов: Боятся. Боятся необоснованно. Почему боятся, я до сих пор не могу понять.

Малыхина: А у меня есть по этому поводу мнение. Знаете, почему боятся?

Некрасов: Какое?

Малыхина: Потому что один кризис 98-го, 2008-го, у народа ощущение, что после кризиса… Это константа.

Некрасов: Слушайте, да мы в кризисе живем. Послушайте, бесконечный кризис. Это вот константа, которую нужно принимать как есть. Это знаете, ученые написали, поживешь один день - уже хорошо, год поживешь в браке - тоже счастье, а вот следующие три года... А почему вот так? Почему дальше семь? Да никто не знает. Вот так.

Так у нас кризис постоянный. Он там больше, он меньше, он так, он сяк, но он кризис. Но в конечном итоге, например, я в 2009-м году как раз в середине кризиса вышел из каких-то отдаленных мест. И вот знаете, у меня первая мысль, ко мне подошел мой адвокат и говорит: «Ильич, ну, как ты думаешь?». Я говорю: «Сейчас бы открыть магазин «Арбат Престиж», очередь бы стояла. Очаково просто даже бы забыло о таких очередях». Но тогда было не до этого, там было, о чем думать и что делать.

Малыхина: То есть большой гипер, большой-большой формат - он все равно был бы?..

Некрасов: Востребован в Москве, и в других городах тоже. Но просто, так как люди…

Малыхина: Такой парфюмерный «Ашан»?

Некрасов: Но вот считайте парфюмерный «Ашан», да.

Малыхина: А как же цены получить обратно такие? У вас там остатки были, а сейчас без остатков. Как же опять?

Некрасов: Вы знаете, было бы желание, на самом деле. Ведь производители - они же тоже выдумщики. Им нужны рынки сбыта, им нужен, все-таки, конечный покупатель. Ведь что они могут продать в ассортиментном перечне? Мы продавали 65 тысяч, перед новогодними праздниками мы доходили до 80 тысяч наименований товаров в магазинах, особенно больших.

Это было что? Это могло быть, начиная от наборов, которые стоили 150 рублей, заканчивая губной помадой, которая стоила, например, 1000 рублей. Ты можешь найти все на любой кошелек. Тебе не надо было… Почему немыслимые телеги стояли во всех магазинах? Да потому что люди покупали такой объем, который унести просто в пакетиках было невозможно. А если вы сейчас сделаете мониторинг, вы встанете около любого парфюмерного магазина, вы увидите хотя бы одну телегу? Вы ее не увидите.

Малыхина: Это вряд ли.

Некрасов: Это вы не увидите. Даже не пакетики. Вы только увидите маленькие такие пакетики, которые женщина бросает в сумочку свою, их даже не видно. О чем это говорит? Значит, что-то они не нашли с этими женщинами.

Малыхина: Удивительно. Если в 2012-м году возможно, все-таки, реверсивно сделать такой магазин…

Некрасов: Конечно. То есть женщина ищет. Она ищет. Вы не забудьте, если девочкам, которым было, скажем, в 2008-м году - это четыре года назад, то есть ей там было 8 лет, то сегодня ей 12. Но в 8 лет она не ходила в магазин «Арбат Престиж», а вот в 12 лет бы она пришла в магазин в «Арбат Престиж»? 100% да. Потому что ее подружка или старшая сестра ходила, мама ходила, бабушка ходила и тетя ходила.

Малыхина: Круг замкнулся.

Некрасов: То есть, мы опять возвратились к вот этой девушке, которой было 8 лет, а сегодня ей не 8.

Малыхина: Значит, рынок для этого есть. Задам последний вопрос, мне кажется, он очень важен. Ваше мнение, мне почему-то кажется, просто необходимо для того, чтобы наши зрители его услышали. Как вы относитесь к текущей политической ситуации? Участвуете, сочувствуете, проходите мимо?

Некрасов: Не прохожу мимо. Все-таки для меня Россия – это моя страна, это моя жизнь. Огромное количество людей говорит: «Эти уезжают, те». Слушайте, если они хотят уезжать, пусть уезжают. Я, например, живу здесь и получаю от этого море удовольствия. Это моя страна, это люди, с которыми я дружу или не дружу. Но я живу в этой среде, я должен думать, что я мог бы сделать, как предприниматель. Но так как бизнеса нет, то чтобы я бы мог сделать как человек, просто как индивидуум?

Малыхина: Вы оптимист во всем, что бы ни случилось.

Некрасов: Я всю жизнь оптимист, но оптимизм, политика и все остальное – это все-таки… Это же наша страна, вы тоже же здесь живете. Значит, вы тоже оптимистка. Если бы вы не были оптимистом, вы бы, наверное, собрались да и поехали бы жить туда, где тепло.

Малыхина: Ну это вряд ли. Пессимист-оптимист, но страна-то своя.

Некрасов: Страна своя, и она может измениться. Но она может измениться только с сильным человеком. Со слабым очень трудно менять что-либо, он слабый, ему невозможно показать, ему невозможно объяснить. Я не перехожу на какие-то личности.

Арбат Престиж — ныне несуществующая российская компания-ретейлер, развивавшая одноимённую сеть парфюмерно-косметических магазинов. В 2000-х годах являлась одним из лидеров этого рынка в России. Холдинг «Арбат Престиж» включал компанию-оператор одноименной торговой сети и компании-владельцы недвижимости. Штаб-квартира находилась в Москве.

Компания была основана в 1989 году и первоначально занималась дистрибуцией парфюмерии и косметики. В августе 1998 был открыт первый магазин «Арбат Престиж» в районе Очаково (Москва). Головной компанией холдинга было ОАО «Арбат Престиж» (ей принадлежали доли в нескольких компаниях и товарный знак), а ООО «Арбат энд Ко», операционная компания, осуществляла управление магазинами сети.

Сеть «Арбат Престиж» в период максимального расцвета включала свыше ста парфюмерно-косметических магазинов, расположенных в Москве, Московской области, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Челябинске, Воронеже, Ростове-на-Дону, Казани, Красноярске, Киеве и Харькове. В январе 2008 года в сеть входили 98 магазинов.

24 января 2008 года владелец торговой сети Владимир Некрасов был задержан и затем арестован на 2 месяца в связи с возбуждением уголовного дела по ст. 199 ч. 2 УК РФ (неуплата налогов организацией). По информации газеты «Ведомости», бизнесмен обвинялся в осуществлении платежей за якобы поставленную продукцию подконтрольным фирмам-однодневкам и последующем принятии к вычету уплаченного НДС.

20 июня 2008 года компания осуществила технический дефолт, не сумев погасить свои облигации на сумму 1,5 млрд руб. Однако уже 27 июня «Арбат престиж» перечислил кредиторам требуемые суммы.

15 декабря 2008 «Арбат Престиж», чтобы рассчитаться с банками и поставщиками, продала пять своих магазинов в Москве. Остальные помещения компания была готова сдать в аренду. В середине декабря 2008 года руководство «Арбат Престижа» официально уведомило поставщиков о прекращении деятельности сети. На 24 декабря 2008 года под данной торговой маркой работал лишь один магазин в Москве. В начале 2009 года закрылся последний магазин сети, располагавшийся в торговом центре «Атриум» в Москве. «Арбат Престиж» фактически прекратил своё существование.

26 июля 2009 года владелец разорившейся сети парфюмерно-косметических магазинов «Арбат Престиж» Владимир Некрасов и предприниматель Сергей Шнайдер (Семён Могилевич), которые обвинялись в уклонении от уплаты налогов, были освобождены из-под стражи из-за истечения срока содержания.

В апреле 2011 года стало известно, что «Арбат Престиж» погасил или выкупил крупнейшие долги (перед Сбербанком на 341 млн руб., «Уралсибом» на 583 млн руб. и Номос-банком на 1,033 млрд руб.). Тогда же кассационная инстанция подтвердила неправомерность налоговых претензий к компании. После этого, 18 апреля 2011 года, суд принял решение о прекращении «в связи с отсутствием состава преступления» уголовного дела в отношении бывшего гендиректора «Арбат-Престижа» Владимира Некрасова.

Сюжет

Дело компании "Арбат Престиж". Подробности

По так называемому "делу "Арбат Престиж" задержаны двое - владелец компании Владимир Некрасов и консультант "Эвергейт" Сергей Шнайдер (Могилевич). Ожидается, что фигурантам "дела "Арбат Престиж" предъявят обвинение в уклонение от уплаты налогов.

Новости, 10:07 18.04.2011

Дело экс-владельца "Арбат Престижа" прекращено, сообщил адвокат

Следствие прекратило уголовное преследование бывшего владельца компании "Арбат Престиж" Владимира Некрасова и бизнесмена Сергея Шнайдера (Семен Могилевич), которым ранее вменялась неуплата налогов, сообщил в понедельник РАПСИ адвокат Некрасова Александр Добровинский.

11:13 29.11.2010

10:23 22.11.2010

17:36 23.08.2010

03:07 30.09.2009

13:08 18.09.2009

00:56 07.09.2009

10:22 14.08.2009

07:25 06.08.2009

10:33 27.07.2009

12:30 25.07.2009

20:29 21.07.2009

15:14 15.07.2009

13:40 01.07.2009

00:28 08.06.2009

17:50 01.06.2009

00:42 20.05.2009

13:05 18.05.2009

07:21 18.05.2009

11:30 21.01.2009

Крестьяне громко жаловались милиции и раздражённо махали рукой на пашню, где орудовал трактор с надписью «За Русь святую!». Милиция хмуро чесала в затылке, пыталась заговорить с трактористом, но через пару часов уехала. Трактор прислал миллиардер Василий Бойко-Великий, который в конце 90-х и начале нулевых скупил десятки тысяч гектаров земли в Рузском районе. Вопросы к методам отчуждения колхозных земель возникли в 2005 году, миллиардер судился больше 10 лет, в 2016 году обвинения были сняты.

Захватчики частной собственности появились в России вместе с самой частной собственностью, но называть явление недружественного поглощения активов рейдерством начали только на рубеже 90-х и нулевых. Рейдеры использовали разные способы отъёма земель, недвижимости и других активов: шантаж, подделку документов и подписей, обострение акционерных конфликтов и другие. В середине нулевых рейдеры стали особенно активны, так как появилось много людей, заинтересованных в их услугах, - бизнесменов, наживших капиталы в 90-х. В то же время большое количество недвижимости в привлекательных местах, например в центре Москвы, ещё с советских времён принадлежало коллективам со слабыми управляющими, которые еле сводили концы с концами, сдавая ветхие помещения в аренду. Торгово-промышленная палата России за пять лет с 2000-го по 2004 год насчитала примерно 5000 захватов, в одном 2005-м - уже 1900. Многие называют рейдерство естественным экономическим явлением: активы должны были перейти к новым собственникам, чтобы получить вторую жизнь. Увы, этот переход почти всегда был болезненным, сопровождался подкупом чиновников и других представителей власти, а также силовыми действиями, прозванными в народе «маски-шоу».

22 московских универмага и обувная фабрика

В начале июля 2003 года сотрудники фабрики «Аста», которая производила женскую модельную обувь и располагалась в самом центре Москвы по адресу Певческий переулок, 4, не смогли попасть на работу. Путь преградили бойцы спецназа с автоматами и в балаклавах. Заместителя директора Кирилла Мямлина вывели на улицу под руки. Ему показали решение Абаканского городского суда о восстановлении в должности директора фабрики некоей гражданки Хакасии, её фамилию Мямлин, проработавший на «Асте» много лет, видел впервые. Оказалось, в январе 80% акций производства у миноритарных акционеров смогла выкупить компания «Росбилдинг». Мажоритарии провели допэмиссию и размыли долю рейдера до 3,2%, но захватчики - компания «Росбилдинг» - оспорили выпуск допэмиссии в суде.

Многие называют рейдерство естественным экономическим явлением: активы должны были перейти к новым собственникам, чтобы получить вторую жизнь

«Росбилдинг» в разговорах о рейдерстве вспоминают одной из первых. В начале нулевых её название фигурировало в прессе не иначе как с присказкой «печально известная». Впервые она громко заявила о себе в 1998 году, когда скупила 22 больших советских универмага, в том числе «Бухарест», «Белград», «Перовский», «Первомайский». Акции магазинов принадлежали трудовым коллективам, то есть были распределены между сотнями людей. «Мы накопили колоссальный опыт, как покупать магазины с "колхозным" распределением акций, где нет единого хозяина», - рассказывал о сделках учредитель «Росбилдинга» Алексей Тулупов. В 1998 году ему было 22 года, его партнёру Сергею Гордееву - 21. СМИ писали, что «Росбилдинг» скупает акции у небогатых сотрудников универмагов в интересах британской розничной сети Tesco, но последняя так и не вышла на российский рынок и продавать магазины Тулупову пришлось по одному. Кстати, фабрику «Аста» через год суд вернул прежним владельцам.

НИИЭМИ

В иерархии рейдерских захватов поглощение научно-исследовательских институтов считалось самой сложной задачей. Владельцы долей в колхозах расставались со своими активами охотно, с меньшей готовностью и за большие деньги доли продавали сотрудники предприятий. Работники институтов всегда стояли до последнего - болели за науку, презирая материальные блага. Институты привлекали специалистов по недружественным поглощениям расположением и площадью. НИИ эластомерных материалов и изделий (НИИЭМИ), к примеру, занимал гектар в Хамовниках, на улице Ефремова.

7 февраля 2004 года в главное здание института ворвалось около сотни вооружённых людей в масках. Они выгнали руководство из кабинетов, приказали сотрудникам покинуть помещения и заняли все пять зданий института. Директор Сергей Резниченко был в бешенстве, он написал во все газеты, объявил, что «паралич деятельности НИИЭМИ привёл к срыву работ по созданию изделий для стратегических ракет морского базирования, ракетных комплексов "Тополь", "Тополь М", "Зарядье"», подал заявление в прокуратуру и добился возбуждения уголовного дела.

В 2008 году Хамовнический районный суд Москвы встал на сторону учёных и признал четырёх россиян и гражданина Украины виновными в рейдерском захвате недвижимости и имущества института. В решении говорилось, что рейдеры «подделали документы договоров купли-продажи акций этого предприятия. В итоге мошенническим путём они похитили более 173 000 акций, составляющих контрольный пакет». Этот пакет к тому моменту уже приобрела AEON Corporation Романа Троценко. Троценко в первую очередь был известен тем, что купил в конце 90-х Южный речной порт в Москве, выгнал арендаторов и оттюнинговал полуживой актив так, что на него обратили внимание в Минтрансе- предложили Троценко возглавить «Московское речное пароходство». Кстати, руководство НИИЭМИ в начале борьбы с рейдерами заявляло, что захват собственности института проводится в интересах «Пароходства», но к 2012 году это забылось - Троценко и Резниченко заключили мировую. Учёные получили компенсацию, размер которой не разглашался, и переехали в Перово. А Троценко снёс НИИ и построил на его месте бизнес-центр.

НИИ «Гипромез»

Красивая сталинка недалеко от метро «Алексеевская» в начале лета 2005 года оказалась на осадном положении. 70 вооружённых бойцов в камуфляже штурмовали её четыре раза - 3, 6, 15 и 16 июня. Все четыре раза захватчикам удалось прорваться в здания Государственного института по проектированию металлургических заводов, побив службу безопасности НИИ и нанятый учёными ЧОП. В первые три раза отбить здания удавалось милиции, а 16 июня не справилась даже она. «Гипромез», в отличие от многих активов, на которые претендовали рейдеры, был живым и здравствующим. В институте хранилась проектная документация главных российских меткомбинатов, в том числе НЛМК и «Северстали». У компании было заключено более 70 контрактов на 200 млн рублей по проектированию и модернизации металлургических производств в России и за рубежом.

В иерархии рейдерских захватов поглощение научно-исследовательских институтов считалось самой сложной задачей

Юрист Андрей Тюкалов, который до сих пор занимается сопровождением сделок слияний-поглощений и борется с рейдерством, рассказывал, что при захвате «Гипромеза» была использована примитивная схема с подделанным договором купли-продажи. «По слухам, рейдеры занесли в Федеральную регистрационную службу $800 000 за то, чтобы переделать одну бумажку. После этого они вошли в здание, вынесли оттуда старых владельцев. Кончили они плохо», - вспоминает Тюкалов . Осенью по делу «Гипромеза» был задержан Николай Фёдоров, скрывавшийся под фамилией Ульев. Сначала он вёл себя дерзко и угрожал милиции, что захватит здание центрального отделения, так как уже безнаказанно присвоил 12 объектов недвижимости в Москве. После предъявления обвинений по статьям «Мошенничество» и «Самоуправство» начал сотрудничать со следствием. Его дальнейшая судьба неизвестна. «Гипромез» несколько лет назад реконструировали, сейчас там бизнес-центр, но вход в здание по-прежнему напоминает бункер - маленькое окошечко, откуда на посетителя смотрит охрана, бронированная дверь, зона контроля.

Сельскохозяйственные земли Рузского района

Василий Бойко-Великий - один из самых одиозных и колоритных бизнесменов в России. В юности он закончил Московский инженерно-физический институт и работал ядерным физиком. Сейчас он носит кафтан, высокие сапоги, выступает за традиционные ценности и зачёркивает штрихкоды на продукции своего Рузского молочного комбината, потому что считает их печатью дьявола. Бойко-Великий больше десяти лет находился под следствием и полтора года просидел в тюрьме, только в феврале 2016 года с него были сняты предъявленные в 2005 году обвинения по статьям «Мошенничество в особо крупном размере» и «Легализация денежных средств или иного имущества, приобретённых в результате совершения преступления».

Бойко-Великий начал скупать земли в Рузском районе Подмосковья ещё в 90-х. Он действовал по стандартной схеме - приобретал паи у колхозников и таким образом через свою компанию «Вашъ финансовый попечитель» стал владельцем 9 из 11 колхозов района, или 23 500 га земли. Вот как он сам рассказывал об этом: «Думаю, почти все понимали, что дело высосано из пальца. Все граждане в Рузском районе стояли в очередях, продавали паи не только нам, но и "Нерли". Ночами стояли в очередях, чтобы продать. Если семья продавала два-три пая, могла купить дом в Рузе или в Туцкове двухкомнатную квартиру. Это солидно. Большинство могло купить подержанные "Жигули". Где-то платил 150 000, где-то 250 000». Следствие посчитало цены заниженными, многие расставшиеся с землями с этим согласились и потребовали компенсацию. Кроме того, структуры Бойко-Великого то и дело вступали в конфликт с крестьянами, не продавшими свои земли «Рузскому молоку», так как границы собственности были обозначены неточно. В 2012 году дошло до стрельбы и митинга у Белого дома. Бойко-Великий вывел на поле тракторы с растяжками «За святую Русь!» на боках, машины начали собирать сено с полей, которые крестьяне считали своей частной собственностью, а также угрожать разрушением казачьей конюшни. К тракторам скоро присоединились автобусы с чоповцами, и раздались первые выстрелы: казаки и охрана «Рузского молока» столкнулись на спорной территории, в Неверовском карьере, и палили друг в друга из травматических пистолетов. В перестрелке пострадало 12 человек.

По версии следствия, с января 2005 по декабрь 2006 года «Арбат энд Ко» (юрлицо, управляющее сетью) перечисляло платежи за якобы поставленную продукцию на счета фирм-однодневок, предположительно подконтрольных Некрасову. После этого «Арбат энд Ко» подавало документы на возврат НДС и таким образом недоплатило в бюджет 49,5 млн рублей. Оборот компании на тот момент составлял 1,5 млрд рублей. Адвокат Некрасова Александр Садуков назвал всё происходящее «попыткой рейдерского захвата». Он рассказал прессе, что за несколько недель до ареста Некрасову поступило предложение продать компанию, но бизнесмен не стал вести переговоры.

Из-за ареста Некрасова сеть оказалась в сложном положении. Подходил срок погашения по облигациям, банки начали требовать долги и не давали возможности перекредитоваться. Почти через год, в декабре 2008 года, «Арбат энд Ко» продала пять магазинов и заявила, что сеть прекращает своё существование. В начале 2009 года закрылся последний из 98 магазинов «Арбат Престиж», а летом того же года с обоих бывших владельцев сняли обвинения за отсутствием состава преступления.

Фотография на обложке: Александра Карелина / «Секрет Фирмы»

Владимир Некрасов взял в свои руки контроль над банкротством "Арбат Престижа". Холдинг погасил долг перед последним крупнейшим кредитором — Сбербанком (341 млн руб.). Ранее уже были выкуплены долги перед "Уралсибом" (583 млн руб.) и Номос-банком (1,033 млрд руб.). На днях кассация подтвердила необоснованность налоговых претензий к сети (см. "Ъ" от 5 апреля), на которых было основано обвинение по уголовному делу в отношении Владимира Некрасова. Это снимает последние препятствия для прекращения уголовного преследования бизнесмена, которое длится уже более трех лет. Представители господина Некрасова и участники рынка говорят, что бизнесмен не вернется в парфюмерный бизнес, но не исключают, что он займется другим направлением.

До начала 2008 года "Арбат Престиж" считался крупнейшей парфюмерно-косметической сетью России (оборот в 2007 году — $471,5 млн, объединяла 95 магазинов в России и на Украине). Проблемы холдинга начались после того, как 23 января создатель "Арбат Престижа" Владимир Некрасов и его партнер Сергей Шнайдер (Семен Могилевич) были задержаны по обвинению в уклонении от уплаты налогов с организации. По версии следствия, в период с января 2005 года по декабрь 2006 года обвиняемые, используя подставные фирмы-поставщики "Магнолия", "Алкион" и "Оригинал", скрыли от налогообложения около 115 млн руб. Холдинг, накопивший долги перед поставщиками и банками, стал закрывать магазины, последний был закрыт в феврале 2009 года. К августу 2009 года все структуры "Арбат Престижа" инициировали свое банкротство, пытаясь не допустить к контролю над ним сторонних кредиторов. Однако вскоре в процесс вмешались банки ("Уралсиб", Номос-банк и Сбербанк), владеющие в сумме около 2 млрд руб. требований. Заемщиком по кредитам выступало ООО "Арбат энд Ко", другие компании являлись поручителями или залогодателями по ним. Поэтому главным было добиться контроля именно в банкротстве "Арбат энд Ко".

Компания "Арбат Престиж" была создана как дистрибутор косметики и парфюмерии в 1989 году, а в 1998 году был открыт первый магазин. ОАО "Арбат Престиж" — головная компания холдинга, владеет долями в нескольких компаниях и товарным знаком. ООО "Арбат энд Ко" — операционная компания, управляла магазинами сети. ООО "Фирма "Риэл"" и ООО "Капитал Истейт" владели недвижимостью в Москве и Санкт-Петербурге.

24 июля 2009 года господа Некрасов и Шнайдер были выпущены из СИЗО под подписку о невыезде. После этого Владимир Некрасов начал предпринимать активные шаги для управления процессом банкротства холдинга. Уже в сентябре 2009 года его требования в сумме 617,5 млн руб. были включены в реестр "Арбат энд Ко". В ноябре того же года стало известно, что Номос-банк переуступил свои права кредитора на 1,033 млрд руб. некоему ООО "Автоаудит N 1", связанному с бывшей управляющей компанией холдинга "Русские инвестиции": председатель ее совета директоров Кирилл Игнатьев является владельцем 99% "Автоаудита N 1". А 4 марта из числа кредиторов холдинга исчез банк "Уралсиб". Как выяснилось, в конце 2009 года три структуры "Русских инвестиций" (ООО "Коммерческая группа "Русские инвестиции"", ООО "Инвестиционная компания "Русские инвестиции"" и ООО "Петербург Сити Девелопмент") заключили договоры поручительства по долгам "Арбат энд Ко" перед "Уралсибом". В начале текущего года они полностью погасили кредит на $18,93 млн и с этой суммой были включены в реестр кредиторов компании. 30 марта реестр кредиторов "Арбат энд Ко" пополнился еще одной структурой холдинга, ООО "Капитал Истейт", с требованиями на 1,643 млрд руб.

Сегодня арбитражный суд Москвы рассмотрит ходатайство ООО "Фирма "Риэл"" о замене Сбербанка в реестре требований кредиторов ООО "Арбат энд Ко" на 341 млн руб. Сбербанк стал последним банком, долги перед которым погасил банкротящийся холдинг. Кредит брала "Арбат энд Ко", а поручителями по нему выступали ООО "Капитал Истейт" и "Фирма "Риэл"", которая также предоставила банку в залог здание на улице Сергия Радонежского, 2. В ходе банкротства "Фирмы "Риэл"" эта недвижимость была продана с торгов (начальная продажная стоимость 307,2 млн руб.), а вырученными средствами погашен долг перед Сбербанком.

"Если один из поручителей погашает долг перед банком, то он приобретает права кредитора по нему и действительно может установить свои требования в реестр кредиторов заемщика",— объясняет руководитель судебно-арбитражной практики юридической фирмы "Яковлев и партнеры" Кира Корума. С учетом этого долга требования господина Некрасова и близких ему кредиторов в реестре ООО "Арбат энд Ко" (в ней сосредоточены основные долги холдинга) составят 4,28 млрд руб., в то время как общая задолженность компании оценивалась примерно в 5,3 млрд руб. (см. схему).

В октябре 2010 года арбитражный суд Москвы поставил под сомнение обоснованность уголовного преследования владельца "Арбат Престижа" Владимира Некрасова и его партнера Сергея Шнайдера (Семена Могилевича). Суд признал незаконными налоговые претензии к "Арбат энд Ко" на сумму свыше 155 млн руб., основанные на использовании фирм-однодневок. Эти же сомнительные поставщики фигурируют и в уголовном деле в отношении господ Некрасова и Шнайдера. Адвокат Владимира Некрасова Александр Аснис ранее заявлял "Ъ", что, когда решение суда вступит в силу, оно будет являться преюдициальным для уголовного дела и даст основания для его прекращения. В том же октябре уголовное дело было возвращено судом в прокуратуру для устранения недостатков. 4 апреля текущего года кассационный суд подтвердил незаконность налоговых претензий к "Арбат энд Ко", а представители компании сообщили, что дело по-прежнему находится в прокуратуре.

Юристы считают, что закрыть уголовное дело на стадии следствия проще, чем делать это в суде. "Срок для устранения прокуратурой нарушений, препятствующих рассмотрению дела в суде, составляет пять дней, но на практике часто прокурор направляет дело со своими указаниями следственным органам. При наличии определенных обстоятельств они могут возобновить предварительное следствие по делу и, удостоверившись в отсутствии состава или события преступления, могут вынести постановление о прекращении дела",— говорит адвокат юридической компании "Юков, Хренов и партнеры" Игорь Копенкин.

Наиболее ценными активами банкротящейся сети сейчас являются товарный знак "Арбат Престиж" и четыре объекта недвижимости — здание на Варшавском шоссе, 65 (принадлежит "Арбат энд Ко", заложено по кредиту Номос-банку, сейчас в залоге у "Автоаудита N 1"), магазин на Большой Черкизовской, 5/1 и два здания в Санкт-Петербурге (зарегистрированы на ООО "Капитал Истейт").

Если раньше представители господина Некрасова не исключали его возвращения в бизнес, то теперь они полагают, что он вряд ли будет возрождать "Арбат Престиж". Адвокат господина Некрасова Александр Добровинский не думает, что Владимир Некрасов вернется в парфюмерный бизнес. ""Арбат Престиж" задумывался как разветвленная сеть супермаркетов с большим ассортиментом косметики. С небольшим количеством магазинов это неосуществимо",— говорит он. С ним соглашается Кирилл Игнатьев: "Задача восстанавливать сеть не ставилась. Более полутора лет идет планомерный процесс продажи активов в целях хотя бы частичного возврата долгов. Смысл в том, чтобы корректно разойтись с кредиторами, продать по максимуму то, что можно продать".

Помимо банков, большая задолженность у "Арбат энд Ко" и перед поставщиками, их количество исчисляется десятками, предполагаемая сумма претензий — около 1 млрд руб. Руководитель дистрибуторской компании Hermitage & Star Beaute, бывшего поставщика "Арбат Престижа", Владимир Воронченко считает, что "интерес Некрасова может быть только к помещениям, поскольку бизнес возрождать бессмысленно: слишком конкурентный рынок". Господин Воронченко уверен, что поставщики согласятся работать с "Арбат Престижем" только при условии погашения всех старых долгов.

Анна Занина, Анастасия Горшкова, Кристина Бусько